ГЕНЕЗИС РЕНДЗИН – УНИКАЛЬНЫХ ПОЧВ НА КАРБОНАТНЫХ ПОРОДАХ

© А.С. Керженцев

Статья посвящена светлой памяти профессора Сергея Владимировича Зонна – корифея докучаевского почвоведения, который в августе 1966 года предложил мне заняться изучением генезиса рендзин – уникальных почв на карбонатных породах, которые отличаются высоким содержанием гумуса в условиях, исключающих его накопление. Темносерый, черный или темнобурый горизонт лежит непосредственно на плите известняка среди подзолов, серых и бурых лесных почв. Некоторые исследователи считали их временными почвами. Как только между гумусовым горизонтом и породой появится прослойка суглинка мощностью 20-30 см, начинается переход рендзины в зональную почву. Предполагалось, что эта прослойка появилась в результате выветривания известняка и накопления содержащихся в нем примесей. Сомнение вызывало слишком большой объем карбонатной породы, необходимый для накопления слоя примесей 20-30 см. Только теперь, спустя 50 лет, мне удалось найти правильный ответ на этот, казалось бы, несложный вопрос. Для этого пришлось в рамках Функциональной экологии сформулировать механизм функционирования экосистем и образования отходов их метаболизма; изучить процессы биокристаллизации и образования микробиолитов; заново перечитать работы Л.С.Берга, С.С.Неуструева, Р.С.Ильина, Б.Л.Личкова о породообразующей роли почв. Оказалось, что упомянутая прослойка появилась не снизу от породы, как полагали геологи и почвоведы, а сверху от почвы, как установили экологи.

Ключевые слова: генезис почв, эволюция почв, метаболизм экосистем, отходы метаболизма, катаболизм, гумификация, кристаллизация, седименты.

Постановка проблемы. Рендзины, перегнойно-карбонатные почвы, «таежные черноземы» - такими терминами в разных регионах в разное время назывались удивительные почвы, обнаруженные в самых разных природных зонах среди обычных зональных почв. Их главное отличие от окружающих зональных типов почв – единственный темно-серый, темнобурый или черный гумусовый горизонт с хорошо оформленной зернисто-комковатой структурой, лежащий непосредственно на плотной карбонатной породе (известняк, мергель, опока, гипс). Происхождение этих интразональных почв связано с залеганием на выходах известняков, которые встречаются среди подзолистых почв в тайге, среди бурых и серых лесных почв в хвойно-широколиственных лесах Восточной Европы, Прибалтики, Южной и Восточной Сибири, среди горных лесных почв Северного Кавказа, Крыма, Балкан, Альп.

А.Ф.Лебедев [13] писал: «Перегнойно-карбонатные почвы давно обращали на себя внимание исследователей своим черным цветом, хорошим плодородием, а в последнее время и своим генезисом …. Своеобразной особенностью перегнойно-карбонатных почв является значительное содержание в них гумуса при таких комбинациях климатических факторов, которые исключают его накопление».

Термин «рендзина» в переводе с польского означает – вязкая земля, глинистая почва. Этим словом крестьяне южных районов Польши называли черные, как уголь, почвы, развитые на мергелях, известняках и гипсе. В научную литературу этот термин ввели польские почвоведы в конце Х1Х века для обозначения богатых «пшеничных» почв, которые обладают рядом неблагоприятных физических свойств, затрудняющих их обработку.

Н.М.Сибирцев [24] впервые придал этому термину значение генетического почвенного типа: «Они залегают пятнами, исключительно приурочиваясь к выходам карбонатных пород, и тотчас же исчезают, раз эти породы скрываются под лессом или под валунными наносами. Такие перегнойно-карбонатные почвы имеют, стало быть, интразональный характер, т.е. вызываются одним доминирующим образователем – материнской породой». А.Ф.Лебедев [13] подчеркнул: «Здесь впервые говорится о рендзинах как об известном генетическом типе, а не о плодородной среде, впервые ставится вопрос – почему среди подзолистых слабогумусных почв залегают богатые гумусом почвы». После этого термин распространился среди почвоведов Европы и Америки.

В какой бы природной зоне эти почвы ни находились, они всегда очень резко отличались от окружающего зонального почвенного покрова, имея, в то же время, целый ряд сходных признаков и свойств между собой. Совокупность этих признаков позволила выделить официально в 1958 г. решением Межведомственной комиссии по номенклатуре, систематике и классификации почв СССР, при Академии наук СССР генетический почвенный тип «Рендзины». Они обозначены на почвенных картах СССР, Швеции, Австрии, Венгрии, Германии, Болгарии, Польши. К.Д.Глинка [4] отметил, что «в теплоумеренной зоне эти почвы описаны Драницыным для Северной Африки. По-видимому и в тропиках возможно ожидать образование рендзин, но они там вероятно довольно быстро превращаются в латеритные почвы».

В начальный период развития почвоведения рендзины, как и другие почвы, рассматривались с точки зрения пригодности их для возделывания тех или иных культур. Вследствие этого ученые того времени констатировали лишь высокое плодородие рендзин и некоторые их неблагоприятные физические свойства (вязкость при увлажнении, растрескивание при высыхании). Так профессор Зейшнер (цитировано по [15]) отмечал: «Хотя они заключают в себе достаточно питательных веществ, тем не менее, не принадлежат к урожайным: во время засухи становятся каменистыми, а в дождливое время становятся водонепроницаемыми, лишь в местах, где остался слой наносного песка – там получается из мергельной и гипсовой рендзины прекрасная почва».

Первое теоретическое объяснение генезиса рендзин дал Н.М.Сибирцев [24]: «Высокое содержание перегноя, характеризующего некоторые рендзины, должно быть поставлено в прямую связь с преобладанием в составе материнской породы щелочноземельных карбонатов, главным образом извести. Обыкновенно признается, что известь способствует сгоранию перегноя, и это совершенно справедливо в тех случаях, когда известь, как основание, усредняет перегнойные почвенные кислоты, нейтрализует кислую реакцию почвы (например, торфянистой) и таким образом создает условия, благоприятствующие жизнедеятельности бактериального населения почвенной среды. Но если извести слишком много (мел, известняк), то она действует уже как слабая щелочь, нейтральный характер почвенной среды нарушается в другую сторону, условия оптимума для развития и жизнедеятельности микроорганизмов, разлагающих органические вещества почвы, опять исчезают и, следовательно, остаточного перегноя накопляется больше».

Наиболее полное отражение вопросы генезиса рендзин нашли в работе А.Ф.Лебедева [13], написанной на основании исследований, проведенных в Польше по предложению К.Д.Глинки, и обобщения имеющегося довольно обширного фактического материала русских и польских почвоведов. Говоря о влиянии карбонатов на гумусонакопление, он ссылается на исследования Коссовича и Третьякова показавшие, что «углекислая известь, прибавленная к разлагающемуся органическому веществу, может сильно замедлить процесс разложения», а также на выводы профессора Слезкина о том, что продукты разложения растительных остатков, которые «соединяются с известью, теряют свой коллоидный характер, темнеют, принимают плотную консистенцию и не дают плесневой растительности, и в этом соединении органические вещества сохраняются в почве, не подвергаясь более быстрому разрушительному действию плесневых грибков, а только медленному окислению, и по мере последнего принимают вид и состав нерастворимомго почвенного гумуса».

Позднее исследованию этого вопроса посвятили свои работы [22, 25, 4, 12, 18, 9, 10, 8, 2, 3, 20, 21, 7, 19] Из зарубежных ученых следует отметить почвоведов Польши: [13, 12], Венгрии [20], Болгарии [23], США [25], Франции [4]. О генезисе рендзин писали также С.А.Захаров, Д.Г.Виленский, М.М.Кононова, Б.Б.Полынов, М.А.Глазовская и другие.

К.Д.Глинка [4] еще в 1904 году впервые высказал мысль о временном характере рендзин. Он считал, что эти почвы «способны к превращениям без всяких изменений внешних условий». В качестве примера он рассматривает рендзину в зоне подзолистых почв (цит. по А.Ф.Лебедеву [13]: «Представим себе, что в полосе, где преобладают подзолистые почвы, имеются выходы мергелистых пород, на которых начнут формироваться перегнойно-карбонатные почвы, резко отличающиеся от соседних подзолистых суглинков, развивающихся рядом на лессах или моренных глинах. В первых стадиях образования рендзин сильное влияние будет оказывать химический состав породы, благодаря которому будет задерживаться разложение органических остатков, и гумус будет накопляться. … Выветривание мергелистой породы не ограничится, конечно, образованием гумусового горизонта, а будет продолжаться и глубже этого последнего с той лишь разницей, что в этом случае будет действовать на мергель не гумусовые растворы, а главным образом вода с углекислотой. Следовательно, в то время как в поверхностных слоях из мергелистой породы будет формироваться гумусовый горизонт в более глубоких слоях пойдет образование буроватого или желтоватого суглинка.

Когда наступит такой момент, что гумусовый горизонт отделится от мергелистой породы слоем суглинка, не содержащего углекислой извести и сам будет лишен обломков мергеля, тогда исчезнут условия, благодаря которым в почве накопляется гумус и выступит на первом плане влияние климатических факторов. А комбинация последних в подзолистой полосе такова, что не способствует накоплению значительных количеств перегноя. Следовательно, с указанного момента рендзинная почва начнет понемногу видоизменяться, ее гумус начнет разлагаться и в конце концов она неминуемо превратится в подзолистую почву».

Эту мысль развил А.Ф.Лебедев [13]: «После выщелачивания карбонатов из горизонта А, последний, не отличаясь больше ничем от силикатных пород, начинает выветриваться, подчиняясь уже климатическим и геологическим факторам выветривания значительно сильнее, чем раньше и мы вправе ожидать образование нового почвенного типа, согласно комбинации климатических, геологических, а также, вероятно, и новых биологических агентов выветривания».

Ив.П.Герасимов [2] наблюдал на Кавказе переход рендзин в бурые лесные почвы; С.В.Зонн [8] отметил подобное явление на Камчатке; Т.П.Бояджиев [26] наблюдал в Болгарии эволюцию рендзин в серые и бурые лесные почвы. Подобный метаморфоз наблюдался на Урале [9, 10, 18]. По наблюдениям Ив.П.Герасимова [3] в Якутии, «мерзлотные рендзины эволюционируют в палевые мерзлотно-таежные почвы». Аналогичную ситуацию описали американские почвоведы в Северной Аляске среди арктических коричневых тундрово-болотных литосолей [28]. Особенно много в литературе примеров метаморфоза рендзин в подзолистые почвы, как наиболее наглядного превращения одного типа почвы в другой.

Многочисленные примеры показывают идентичность первой стадии развития почв на карбонатных породах в различных природных зонах и резкое различие их второй стадии. На первой стадии эти почвы резко отличаются от окружающего почвенного покрова, а на второй – происходит постепенное сближение, а затем полное слияние с окружающими зональными почвами. Следовательно, на первых стадиях развития рендзин в разных природных зонах они находятся под влиянием одного универсального фактора – карбонатной породы, а затем, по мере ослабления этого влияния, климатические условия превращают рендзины в зональные почвы.

Основной вклад в решение проблемы генезиса рендзин внесли в самом начале прошлого века Н.М.Сибирцев, А.Ф.Лебедев, К.Д.Глинка. В дальнейшем исследователи пополняли фактический материал, подтверждающий их выводы. Расширение территорий и техники исследований вносили некоторые теоретические новшества. Например, данные о качественном составе гумуса позволили увидеть разницу гумуса рендзин, подзолов и черноземов [20], оценить идентичность гумуса рендзин разных стран [26]. Описание рендзин в разных природных зонах углубили и расширили концепцию К.Д.Глинки об эволюции рендзин в подзолы и дали много примеров их превращения в другие типы почв.

Главным стимулом эволюции рендзин в зональные почвы служит выщелачивание карбонатов из почвенного профиля. Скорость выщелачивания зависит от состава известняка и климатических условий. Т.Г.Бояджиев [26] считает, что при выщелачивании карбонатов на глубину примерно 40-60 см усиливается влияние зональных условий и рендзины приобретают признаки зонального почвенного типа.

А.А.Роде [22, с.365] писал по поводу генезиса и эволюции рендзин: «Вследствие большого содержания в породе СаСО₃ различные органические кислоты, образующиеся при разложении органических остатков, сразу же на месте своего образования, нейтрализуются. Многие из этих кислот, например гуминовая, образуют при этом нерастворимые в воде кальциевые соли. Это, во-первых, способствует значительному накоплению насыщенного кальцием гумуса, во-вторых, так как реакция поддерживается благодаря наличию углекислого кальция все время слабо щелочной, оподзоливание почвы не происходит. … В таком состоянии эти почвы существуют до тех пор, пока в гумусовом горизонте имеется СаСО₃ в форме обломков породы. Вследствие промывного водного режима этих почв и того, что СаСО₃ хотя и трудно, но растворяется в воде, он постоянно выщелачивается из верхних горизонтов, при этом накапливаются в качестве остаточного продукта глинистые и иные частицы, входившие как примесь в состав известняков.

С того момента, когда накопившаяся таким путем глинистая толща достигает мощности 20-30 см и окажется при этом полностью лишенной СаСО₃, характер почвообразования начнет меняться. Вещество, определявшее почвообразование в перегнойно-карбонатной почве (СаСО₃) из верхних горизонтов исчезло, и осталась рыхлая порода обычного сиалитного типа. Органические кислоты, образующиеся при разложении растительных остатков, нейтрализуются уже не полностью, реакция делается поэтому кислой и почва начинает оподзоливаться.

Скорость эволюции зависит прежде всего от содержания в породе СаСО₃, чем оно выше, тем дольше существуют рендзины и наоборот. Настоящие рендзины встречаются на выходах мела, где содержание СаСО₃ близко к 100%».

К.Д.Глинка [4, с.138] написал: «При разложении известковой или доломитовой породы, рассеянные в массе ее посторонние примеси скопляются концентрируются и образуют глинистую или суглинистую массу желто-бурого, красно-бурого или даже красного цвета. Само собой разумеется, что для получения небольшого слоя этой глинистой массы требуется иногда выветривания громадной толщи известняков или доломитов. Легче совершается накопление продуктов выветривания в мергелях, содержащих уже значительное количество примеси к углекислой извести».

Е.Н.Иванова [9, с.79] объясняет отсутствие в перегнойно-карбонатных почвах оподзоливания тем, что «они развиты на породах, содержащих в достаточном количестве свежие первичные минералы. Последние отщепляют при гидролизе основания, нейтрализующие кислые продукты разложения растительных остатков. Выветривание первичных минералов в условиях щелочной или почти нейтральной среды (на первых стадиях) идет с новообразованием глинных минералов и коллоидов и их накопления в толще элювия, т.к. в этих пределах реакции среды глинные минералы не разрушаются. Поэтому в почвах отсутствует элювиальный горизонт».

С.В.Зонн [8] описал эволюцию рендзин на Камчатке: «Заселение известняков начинается с травянистой растительности и образования фрагментарной дерново-карбонатной почвы. На второй стадии поселяются редкостоящие сосны. Почва переходит в дерново-перегнойно-карбонатную маломощную. В дальнейшем, под влиянием формирования сосняков-брусничников, происходит переход почвы в типичную перегнойно-карбонатную в той или иной степени выщелоченную в зависимости от мощности мелкоземистой толщи. Чем она мощнее, тем выщелоченность почвы больше. При увеличении ее мощности до 60-70 см почва может эволюционировать в бурую выщелоченную или оподзоленную, что связано с внедрением в сосняк ели. Однако эта стадия имеет разную продолжительность, увеличивающуюся от таежно-лесной к лесостепной зоне. И, наконец, следующая стадия – переход в зональную почву, подзолистую или серую лесную». Необходимо уточнить, что редкие сосны укореняются при наличии в карбонатной породе широких трещин, заполненных гумусированным мелкоземом.

Подводя итог этому обзору, можно сказать, что существование рендзин связано с выходами карбонатных пород. Их эволюция в зональную почву начинается с момента появления между породой и гумусовым горизонтом бескарбонатной прослойки мощностью не менее 20-30 см. Неясно, откуда появляется эта прослойка. Формирование ее из примесей карбонатных пород требует выветривания слишком больших объемов карбонатных пород и значительной просадки рельефа, чего в природе не наблюдается. Да и скорость выветривания породы не может быть выше скорости гумусообразования.

Методика и результаты исследования. При изучении механизма функционирования экосистем был описан процесс утилизации отходов их метаболизма путем биокристаллизации отторгнутых экосистемой «лишних» минеральных элементов, способных оказать токсическое воздействие на биоту. В экстремальных условиях средней тайги Восточного Забайкалья нам удалось проследить процесс накопления отходов метаболизма, начиная с первичных экосистем на курумах (крупных обломках скальных пород). Процесс формирования перегнойно-карбонатной почвы начинается с зарастания обломков породы подушками ягеля, а завершается переходом в зональную мерзлотно-таежную почву, как в Якутии [3] и на Камчатке [8].

Выходы карбонатных пород вначале заселяют лишайники, которые накапливают под слоевищем на поверхности породы первые порции отмершего органического вещества, при разложении которого сапротрофной биотой образуется масса минеральных элементов, доступных для питания высших растений. Гумификация и последующая биокристаллизация свободных элементов при их взаимодействии с органическими радикалами разлагающегося опада образует мелкозем, который постепенно заполняет трещины и пустоты между обломками карбонатных пород, а после выхода накоплений на дневную поверхность образует сплошной покров мелкозема, покрывающий обломки породы.

Обилие в продуктах выветривания породы карбонатов способствует образованию устойчивых нерастворимых в воде гуминовых кислот, которые формируют зернистую структуру почвенного мелкозема. Минерализация гумуса почвенной микрофлорой создает обилие элементов минерального питания и стимулирует развитие высшей растительности, в результате на плодородном слое новой почвы формируется устойчивый фитоценоз. Рост надземной и подземной фитомассы увеличивает запасы гумуса и мощность почвенного профиля до тех пор, пока в его нижней части не появится слой бескарбонатного суглинка 20-30 см, отделяющего этот горизонт от карбонатной породы. Бескарбонатный слой образуется в результате биокристаллизации «лишних» элементов, выделенных при минерализации гумусовых фракций, но не усвоенных фитоценозом [1]. По мере накопления мощности почвенного профиля он таким способом освобождается от карбонатов и постепенно накапливает массу бескарбонатного мелкозема, которая выходит за пределы профиля, формируя бескарбонатную прослойку, отделяющую почву от породы. После разрыва контакта между почвой и карбонатной породой ее прямое воздействие ослабевает и дальнейшее развитие почвы полностью подчиняется влиянию климатических условий, которые превращают рендзину в зональную почву.

На рисунке схематически показан механизм нейтрализации потенциальной токсичности «лишних» элементов в цикле метаболизма экосистем путем их гумификации и кристаллизации. Живая биомасса по завершении жизненного цикла превращается в некромассу (опад) и репродуктивную массу (плоды, семена, споры, зародыши). Репродуктивная масса становится новой биомассой в следующем поколении, а растительный и животный опад становится пищей сапротрофной биоты, которая выделяет отходы в форме газов, растворов и коллоидов. Газы поглощаются листвой растений, растворы – корнями, а коллоиды с неусвоенными фитоценозом элементами образуют фульваты – первые легкие фракции гумуса. Устойчивая к разложению часть опада накапливается в форме лесной подстилки, которую использует в пищу почвенная мезофауна, способная разрушать устойчивые фракции некромассы в своем пищеварительном тракте и выделять в качестве отходов минеральные копролиты. Часть выделенных при разложении подстилки минеральных элементов усваивается фитоценозом, а часть взаимодействует с органическими радикалами и синтезирует новые органо-минеральные соединения в форме гуматов, составляющих основу почвенного гумуса. Гумификация защищает биоту экосистемы от потенциальной токсичности неусвоенных фитоценозом свободных элементов и хранит их до востребования фитоценозом.

Рис. Круговорот элементов и утилизация отходов метаболизма в экосистеме.

1) стадии превращения отмершей биомассы; 2) поступление вещества в биомассу; 3) утилизация химических элементов, невостребованных фитоценозом. АВ – атмосферные выпадения; ФК – фульвокислоты; ГК – гуминовые кислоты; СД – минеральные седименты.

Гумусовые фракции в свою очередь становятся пищей для почвенной микрофлоры, которая выделяет в качестве отходов связанные в гумусовых фракциях минеральные элементы. Часть элементов усваивает фитоценоз, а неусвоенная часть подвергается биокристаллизации, и в форме глинистых кутан, железо-марганцевых и карбонатных конкреций, вторичных и первичных минералов накапливается в органической массе почвы [1], Так  формируется минеральная основа почвенного профиля.

По мере накопления биокристаллической массы, она выходит за пределы гумусового горизонта и формирует подпочвенный горизонт С, который в результате накопления в геологическом масштабе времени превращается в слой осадочных пород. Именно эти внутренние седименты при их накоплении образуют «наносный песок» [15], который придает ранее липкой и вязкой рендзине более благоприятные агрономические свойства и ту бескарбонатную прослойку, которая разрывает контакт гумусового горизонта с карбонатной породой. После накопления между почвой и породой бескарбонатного слоя 20-30 см рендзина начинает эволюционировать в зональную почву. Такой механизм образования седиментов логично объясняет образование суглинистой прослойки, с которой начинается эволюция рендзин в зональную почву.

Обсуждение результатов. Метаболизм экосистем представляет собой циклический процесс фазовых превращений живой и отмершей биомассы (экомассы). Почвенная биота превращает отмершую биомассу в минеральные элементы, необходимые растениям для фотосинтеза фитомассы. Животные превращают часть фитомассы в зоомассу, которую как и фитомассу после отмирания почвенная биота превращает в минеральную массу – пищу фитоценоза. Продуктами минерализации отмершей биомассы являются газы, растворы и коллоиды. Основную их массу поглощает фитоценоз: листва поглощает газы, а корни – растворы. Неусвоенные газы пополняют состав атмосферы, растворы – состав гидросферы, коллоиды в результате кристаллизации пополняют состав литосферы [9].

Цикл метаболизма современных экосистем замкнут на 90-99% ее общей массы – экомассы [17, 5]. Это означает, что отходы метаболизма в форме газов, растворов и коллоидов составляют 1-10% экомассы. Газы пополняют состав атмосферы, растворы – состав гидросферы, а коллоиды после их кристаллизации пополняют запас седиментов литосферы. Сначала они заполняют пространство внутри органической массы опада и подстилки в форме капролитов, глинистых кутан, железо-марганцевых и карбонатных конкреций, вторичных и первичных минералов. Именно на этой ранней стадии рендзины проявляют свои негативные свойства (липкость, вязкость, растрескивание, по Мазановскому [15]. По мере накопления продуктов кристаллизации, они образуют минеральную основу почвенного профиля. Потом эти накопления выходят за пределы гумусового горизонта, образуя подпочвенный горизонт С и слой осадочной породы. Степные и лесостепные экосистемы с черноземными почвами образуют в качестве отходов метаболизма слои лесса и лессовидных пород. Хвойные, смешанные и широколиственные леса с подзолистыми, серыми и бурыми лесными почвами откладывают плащи покровных суглинков, а тропические и субтропические леса с красноземами формируют мощные толщи латеритов [14].

В метаболизме экосистем процессы гумификации и кристаллизации играют жизненно важную защитную роль. Они нейтрализуют потенциальную токсичность «излишка» свободных элементов, выделенных почвой (педоценозом) из отмершей биомассы (некромассы), но не усвоенных фитоценозом вследствие их избыточного количества. Гумус хранит эти элементы в связанном состоянии временно, до их востребования фитоценозом. Синтезированные почвой в процессе биокристаллизации вторичные и первичные минералы, кутаны, железо-марганцевые и карбонатные конкреции выводят необратимо «лишние» минеральные элементы из биологического круговорота в геологический в форме седиментов осадочных пород. По мере накопления они сначала образуют минеральную фазу почвенного профиля, а затем, в результате дальнейшего накопления формируют подпочвенные горизонты ВС и С. Мощность седиментов постепенно увеличивается, все больше отделяя гумусовый горизонт стабильной мощности от подстилающей плотной породы, поднимая его вверх и погребая предметы, когда-то лежавшие на поверхности почвы.

С этого момента подстилающая порода перестает активно влиять на процесс почвообразования, который полностью контролируют местные условия климата, рельефа и растительности. Поэтому начальные фазы развития почв на карбонатных породах в разных биоклиматических зонах формируют почти одинаковые профили рендзин - АС, а после появления нейтральной прослойки мощностью 20-30 см между породой и гумусовым горизонтом, они под влиянием местного климата и растительности постепенно превращаются в зональные почвы.

Изложенное выше подтверждает вывод предшественников о том, что рендзины – временный почвенный тип, представляющий первые стадии освоения растительностью выходов карбонатных пород в разных природных зонах достаточного увлажнения. Рендзины превращаются в типичные зональные почвы после того, как между карбонатной породой и лежащим на ней гумусовым горизонтом появится прослойка бескарбонатной осадочной породы мощностью не менее 20-30 см.

Выводы. Наши предшественники утверждали, что эта прослойка образовалась в результате выветривания массивной карбонатной породы путем накопления содержащихся в ее составе примесей. По нашим данным она образовалась в результате утилизации и накопления отходов метаболизма экосистем путем их биокристаллизации и необратимого перехода из биологического круговорота в геологический. Иными словами, эта прослойка появилась не снизу, как полагали почвоведы и геологи, а сверху, как выяснили экологи.

Дополнение к статье

Список литературы

1. Гениш Г. Выращивание кристаллов в гелях. М. 1973. 113 с.
2. Герасимов Ив.П. Перегнойно-карбонатные почвы Сочинского района и переход их в бурые лесные. Тр. Почвенного ин-та им. В.В.докучаева, т.ХХХ, 1949.
3. Герасимов Ив.П. Перегнойно-карбонатные мерзлотные почвы Алдано-Ленского междуречья. Почвоведение, №2, 1965. с. 32-42.
4. Глинка К.Д. Почвоведение. М.: Сельхозгиз, 1935. 625 с.
5. Горшков В.Г. Физические и биологические основы устойчивости жизни. М.: ВИНИТИ, 1995. 470 с.
6. Дюшофур Ф. Основы почвоведения. М.:Прогресс, 1970. 591 с.
7. Зольников В.Г., Еловская Л.Г., Тетерина Л.В., Черняк Е.И. Почвы Вилюйского бассейна и их использование. М.:Наука, 1962.
8. Зонн С.В. Эволюция почв в лесных биогеоценозах. Почвоведение, № 10, 1963. с. 1-13.
9. Иванова Е.Н. Горно-лесные почвы Среднего Урала. Тр. Почв. Ин-та им. В.В.Докучаева. Т.XXX, 1949.
10. Иванова Е.Н., Ногина Н.А. О почвах Польши и их классификации. Почвоведение, №3, 1959. с.63-67.
11. Керженцев А.С. Функциональная экология. М.:Наука, 2006. 259 с.
12. Ковригин С.А. К характеристике лесорастительных свойств комплекса перегнойно-карбонатных почв. Почвоведение, №8, 1939. с.36-62.
13. Лебедев А.Ф. Перегнойно-карбонатные почвы и переход их в подзолы. Журнал оп. агрономии. Кн. V, 1906.
14. Личков Б.Л. Современный литогенезис на материковых равнинах. Известия АН СССР, серия географическая и геофизическая, 1945, т.1Х, № 5-6, с. 547-564.
15. Мазановский Ю. О перегнойно-карбонатных почвах (рендзинах) Привислянского края. Журнал оп. агрономии. Кн.IV, 1903.
16. Малевский К.И. Исследование продуктов выветривания мергеля при его переходе в в слой растительной почвы. Записки Александрийского института сельского хозяйства и лесоводства. Варшава, 1878.
17. Марчук Г.И., Кондратьев К.Я. Приоритеты глобальной экологии. М.: Наука, 1992. 278 с.
18. Ногина Н.А. Влияние пород на почвообразование в горной части Среднего Урала. Тр. Почвенного ин-та им. В.В.Докучаева. Т.XXVIII, 1948.
19. Остроумов В.М. К вопросу о генезисе и эволюции перегнойно-карбонатных почв в Бие-Чумышской лесостепи. Изв. Алтайского отд. Геогр. об-ва СССР. Вып. 2, 1963.
20. Пономарева В.В., Мясникова А.М. К характеристике процесса гумусообразования в дерново-карбонатных почвах. Почвоведение, №12, 1951. с. 721-735.
21. Пономарева В.В., Мясникова А.М. Материалы по изучению гумуса и некоторые вопросы генезиса дерново-карбонатных почв. Уч. Записки ЛГУ, № 174, 1954.
22. Роде А.А. Действие углекислого кальция на почву. Тр. Лесотехнич. Академии. Т. 34, 1927.
23. Сабо И., М.Мартон, Л.Варга, Ш. Шенфельд. Комплексные почвенно-биологические исследования на рендзинах. Почвоведение, №10, 1962. с. 85-95.
24. Сибирцев Н.М. О почвах Привислянского ерая. Тр. Вольн. экон. об-ва. №1, 1896. Избр. соч. в 3-х томах. Т.1. М.:Сельхозгиз, 1951. 472 с.
25. Тихеева Л.В. О рендзинах и подзолистых почвах в области Силурийского плато. Тр. Почв. Ин-та. Им. В.В.Докучаева, вып.6, 1932.
26. Бояджиев Т.Г. Хумусно-карбогнатните почви (рендзини) в рацоне на сивите и кафявите горски почви от северо-западна България. Известия Институт за почвознание и агротехника «Н.Пушкаров», София. Т.6, 1963.
27. Musieriwicz A. Gleboznawstwo szczegobowe. Warszawa, 1958.
28. Ugolini F.S. and Tedrow J.C.F. Soils of the Brooks Range, Alaska: Rendsina of the Arctic. Soil Science. 1963. v. 96, No 2.